часы тикают, но главное несварение все равно происходит в голове.
так думал семеныч, рассеивая себя по полям и за полями в линеечку.
марфа васильевна плела паутинку на ткацком станке семнадцатого периода.
граммофон играл марши и пляски времен животновода петрова. он еще в домике деревянном жил на пастбище, чтобы не двигаться никуда.
мыши дохли рядом с кошками от живота вздутия. а все потому, что травились орешками в шоколадной глазури.
это вам не баобабы в горшочках сажать!
сушки не давали себя укусить, выскальзывали из рук соседки, норовили в кювет или в баню. им все равно.
оленевод курдыев жил на деньги иосифа.
иосиф жил на стремянке и спал в сапогах.
телохранитель хоронил тело древесного мамонта в вечной мерзлоте.
тушканчики прыгали прыгали.
и больше никого из них не было.
все остальные испорчены бубликами и сусликами.