Чапаев вальяжной походкой вышел на крыльцо. Вслед за ним появился комиссар.
— Мон шер ами,— обратился Василий Иваныч к Фурманову,— что это за народ толпится возле нашей усадьбы?
— Это же ваша дивизия, Василий Иваныч!
— Фуй, фуй. А это что за приветливая крестьянка с пулемётом на дрожках?
— Это же Анка — наша пулемётчица!
Василий Иваныч послал ей воздушный поцелуйчик:
— А этот симпатичный блондин с голубыми глазами?
— Это же Петька — ваш ординарец!
— Феноменально, — молвил Василий Иваныч и полез в нагрудный карман за пенсне. Петька выскочил на крыльцо и, вполоборота повернувшись к чапаевцам, закричал:
— Смотрите, братва, что эти поганые беляки с нашим любимым комдивом сделали!
Петька обернулся к командиру:
— Василий Иваныч, скажи — они тебя били? Они тебя пытали?
— Пытали? — Чапаев брезгливо поморщился. — Фу, как это неэтично!
Петька снова обратился к чапаевцам:
— Вы видели, во что эта белая контра превратила нашего Чапая?! Отомстим же за честь нашей дивизии! Все по коням! Ура-а-а!!!
— Ура-а-а!!! — подхватили чапаевцы, словно резиновые мячики запрыгивая на коней.
— Гарсон! — воодушевлённо гаркнул Василий Иваныч. — Всем шампанского — я угощаю!
— Спокойно, Василий Иваныч, — сказал Фурманов, вцепившись железной рукой в плечо комдива, — а ты, Петька, угомонись и тащи сюда срочно ящик водки! Ты, Анка, неси огурцы и пельмени! И затопите баньку покрепче!
Фурманов сорвал с себя шапку и смял её в кулаке:
— Чапаевцы!!! — холодный октябрьский ветер властно взлохматил шевелюру комиссара. Фурманов тут же натянул шапку на голову.
— Даю вам слово большевика, что к вечеру мы эту белогвардейскую заразу из нашего комдива начисто выбьем, — с этими словами комиссар вынул из запазухи увесистый томик Карла Маркса и потряс им в воздухе.
Уже уходя с Василием Иванычем в избу, Фурманов ненадолго повернулся к чапаевцам:
— А вы, товарищи бойцы, раз уж все на конях — захватите пока какой-нибудь хуторок.