Одесский мартовский влюблённый кот

я вообще-то собачник, но этот кот просто хорошо под белой акации гроздья на аккордеоне зашол. из серий Монотипия, Коты, Мир животных.


(с) Сыров Валерий Михайлович

Столбы (О проблемах перепроизводства золотых яиц)

жила-была девочка, похожая на тебя
у девочки в корзинке высохли грибы
пока она шла домой от бабушки по пятам
пока ее песенка разносилась звонкая по всему лесу

потом выбежала курочка прямо на автобан
снесла от страха яичко и дальше пошла по делам
а яичко катилось катилось и докатилось-таки
снесло водителю башню от зависти и пол черепа впридачу

тут конечно стоило бы сделать остановку и пень
чтобы, так сказать, выдохнуть, вдохнуть и дальше прыг-скок
но в этом месте если остановишься, то можно повеситься
поэтому вокруг так много столбов вокруг

и скворечники пустуют — говорят, все дружно ускворчали на юг
даже бабушка на юге живет, потому и грибы у нее по ночам
только долго ли да коротко ли, а поезд мчится вперед
и на станции сойдешь, а десять лет уж как нет

глядь, а сходят с ума барышни по корзинкам а ля девочка там
глядь, у курочки свой дом теперь, транзистор и повар-индюк
глядь, живут себе столбы в серебре и только светятся по ночам
и только скворечники по-прежнему пустуют — некому в них яйца нести

зато небо верит в тебя

я лежал на полу и к утру оброс бородой,
заглянул в сердце бури, а там золотое дно.
«я не верю в небо», — и смотрит прямо в глаза.
«зато небо верит в тебя», — и кивает ему головой.

я нырял я нырял я нырял пока не почувствовал вкус этих слов
в облаках оставались соленые рыбки сушеные
и в экстазе толпы валили слонов на траву
и во мглу улетали мыши в слонов влюбленные…

…
…
…
…

прошмыгнет заратустра в сознаньи бочком волчком
пробежит длинноногая лань серебристых к утру матрасов
и какой-то матрос под гипнозом войдет в твой дом
а ты все так же сидишь и веришь в реинкарнацию

прошел по верхам

из старенького, год примерно 1996-97й

Новейшая в этом сезоне
материнская плата
С сердцем моим установлена
рядом.
Отсыревшую гранату из-за пазухи
достану, брошу в костер —
Пусть он будет моей ненаглядной
тоски вор.
Озаглавлю без имени палец
тяжелым чугунным кольцом,
И уйду собирать детей урожай,
Весь подлец-подлецом,
Под лицом гражданина.
Но не надо мне тыкать в спину,
Скотиною обзывать.
Не надо
Обижать
Мать!

а это чуть позже — через пару месяцев. другое настроение, но ритм хороший

Читать далее прошел по верхам

в тапочках с ведром

вышел из дома в тапочках с ведром,
сел на электричку, уехал в поле,
на южном полюсе построил дом,
на юном айсберге поставил шлагбаум,

созвал алеутов, друид и джигит,
и говорит: вагоновожатый!
глянь как колокол искренне звучит!
а это не колокол, мать, а рельса.

шпалы шпалы от ней вглубь веков
бегут убегают не могут остаться.
на каждом полюсе полно ледников,
но у всех двойников проблема с усами.

в общем, шаг влево шаг вправо — снега,
хоть в ноги вались, а все равно некому.
и подумал однажды, и подался в бега,
и вернулся обратно… но уже самолетом.

[кручу верчу
самолет хочу]

солнце as is

начинающая соседка смотрит на меня браконьером
что-то ты, говорит, бледный и на себя не похож, а на шварца,
а может зайдешь? и делает так глазами — тук-тук!
не, не могу, говорю, болею, скучаю, сентябрь.

спускаюсь по лестнице как будто внутри картины веласкеса
как будто по маслу стекаю вниз по перилам
как же звали этого художника, ну васнецова что ли
или он тоже рисовал себя пастелью на стенах?

ладно, прохожу мимо старушки на лавочке, в руках подсолнух
сидит и штопает занозой внучке колготку
«ну что ж ты у меня такая падучая, все падаешь, прости госсподи», шамкает,
а мы все крепче стоим на земле, зачехлили крылья и зонтики

стоим на остановках, вокруг прохожие, в рубашках и галстуках
в сапогах, с парашютами и кожаными чемоданами
пойдем в окно, он говорит. то есть в кино, конечно же!
говорят, там солнце показывают без светофильтров, голое [шёпотом]

и потом его продолжение преследует зрителей… [шёпотом]

стать звездой (краткое руководство для начинающих баянистов)

иванова спит в подъезде, у нее на шее шланг.
в это время каждый третий в расписании атак
ставит птичку, точку, свечку, разбежался — и вперед!
у кого с собой аптечка, тот ни разу не умрет.

иванов заснул под кожей, растворяется в крови.
в это время всяк прохожий мимо мчи и не зови
заратустру и сиддхартху, моххамеда и христа.
у кого в душе плацкарта, досчитай себя до ста.

у кого в кармане солнце, тот воистину поэт.
в это время каждый третий спит и видит свой рассвет.
в это время в каждом сердце зарождается звезда —
вы откройте в небе дверцу, вылетая из гнезда

санитар проснулся в морге, у него в руках баян.
в это время всяк убогий проходи, пока не пьян,
в это время на прощанье нежно выдуй в мир пузырь.
кто одел скафандр надежды, тот богатый богатырь.

иванова спит со шлангом, три гвоздя вползли в подъезд,
иванов спешит к невесте, у него на шее крест,
санитар собрал планеты, сдал бутылки — и в забой.
у кого в душе кавычки, тот бабах — и стал звездой!