По дороге в Ксенофонтово изможденного вида девушка стояла, опираясь на меч. Название местечка ничего ей не говорило — по запыленному доспеху было видно, сколь много верст она прошагала отсель до сель.
Проходящие мимо крестьяне с опаской оглядывались на холодное оружие в руках короткостриженной женщины, головой непокрытой, и мимо проходили. До иерарха местных писцов протоиерея Плутарха Аристарховича первые проходимцы слухи донесли примерно через час после описываемого события. А произошло вот что.
Старожил Ксенофонтово Иван подошел к женщине и подал скринку молока. Встряхнула тогда женщина плечами, взмахнула тогда женщина мечом, и только птички посыпались с придорожных кустов. Но Ивану не сделала она ничего — уважала московитых и опрятных, коль уж приказала судьба тут свой конец найти.
Говорят, после этого случая и пошла в народ афоризма «А птички ваши сгорят в архивах, как жаннадарк за ересь!», и родил ее никто иной, как сам батюшка наш Николай Ильич.