«Неужели весь мир помешался на любви?» — подумал шевалье д’Артаньян, взбираясь на одногорбого верблюда Каракалпакского зоопарка. Верблюд взбрыкнул задними лапами, дернул горбом и плюнул в кактус.
Раздался щелчок затвора, щелчок предохранителя, щелчок сухой еловой ветки под ногой, наконец щелкнула фотовспышка. Из-за кактуса появился мокрый человек в черном сомбреро и с ненавистью посмотрел вслед удаляющемуся верблюду. Это был Михаил Юрьевич Лермонтов, который в этом самом месте очень любил поохотиться на диких туристов. «Одногорбое чмо!» — пафосно воскликнул М.Ю., и спрятался за баобабом.
Именно этот случай впоследствии послужил прототипом при создании образа всем известного фотолюбителя Шарика из деревни Простоквашино. «Мясо лучше в магазине покупать, там костей больше», — неохотно сказал мне тогда Михаил Юрьевич, — «запишите, дорогой, это в свой черненький конспект в клеточку». Что я, собственно, уже сделал и без его просьбы.
Примерно через сто лет, когда жить стало совсем уж застойно, страничку под номером 23 из этого конспекта я продал Успенскому за 13 рублей.