Кирпуч кирпучу гвоздь! — веско сказал Подмышкин бригадиру.
Бригадир отдирал смолу от пяток Василия Ивановича, посему недосуг ему было слушать какого-то там Подмышкина.
— Бананы растут в Москве! — закричал тогда Подмышкин в ухо сторожу Митрофанычу.
Митрофаныч чистил дуло арбалета от сажи и птичьего помета, посему недосуг ему было слушать какого-то там Подмышкина.
— Строительные патроны — это вещь! — бросил в огонь Подмышкин жменю строительных патронов и посмотрел очищающе на господина Бонка.
У Бонка язык был подвешен, но жена не наряжена — недосуг, недосуг ему было слушать какого-то там Подмышкина.
И закричал тогда Подмышкин диким голосом: «Землю — рабочим!»
И гикнул, плюнул, три раза вокруг своей оси обернулся: «Фабрики — крестьянам!»
И сорвал, и бросил в огонь портки и портмоне главного буржуина: «Мармелады — детям!»
И как брякнется оземь, и как превратится в Василису Премудрую, и давай тут детенышей рожать, через забор ногу задерищенко выкаблучивать, селедку с маком добрым прохожим раздавать, горбики одним ударом вправлять батогами…
…
В воскресенье вы подсознательно ждете, что по телевизору покажут «В гостях у сказки» с тетей Валей, — сказала добрая психитра Подкошкину, выводя его из транса. — С этим мы разберемся. На сегодня сеанс закончен, встретимся с вами на следующей неделе, скажем, в среду. И обязательно возьмите с собой каску.
Подкошкин кивнул, положил полотенце в вещмешок и вышел из кабинета.
Дождь и снег все так же шел за Подкошкиным до самого дома.
Маленькое дитё Горыныча приветливо помахало хвостом в прихожей.
«Пора собираться на бал», — подумал Подкошкин, покормил птицу Гамаюн бутербродом с икрой, одел бурку и Сивку оседлал.
— Геть! — крикнул Подкошкин Сивке, и бац его кирпучом по морде.
С тех пор его и не видели.
Добрая психиатра тоже была не против…