Cовременная поэзия в моем исполнении
солнце грудь сосет у кошки
кошка тоже понемножку
рядом девочка в прыжке
я валяюсь на боке
гусь идет гуськом вперед
впереди идет народ
я тихонько снял часы
время сыплет из носы
а на полочке на ножках
стоя спит гибрид-гармошка
я играю на печи
пой, емеля, стрекочи!
жми аврору до упора
солнце выйдет в люди скоро
всем покажет рот и нос
кто не вырос — не дорос!
как у дедушки мороза обострение цирроза
как у бабушки яги подгорели пироги
как стояли на посту три сестрицы без хвосту
и гадали до утра на кащея без хвоста
как на печке у сверчка мы играли в дурачка
как ивана-дурака принесла нам собака
как ивану-дураку не хватило кипятку
как пошли они плясать и на головы влезать
так достались бусы девочке-тунгусу
так достались лыжи мальчику в парыжу
породистый пес, немного дворняга
лежит на полу своего саркофага
читает газету пропеллером машет
ни кошек не слышит ни слова не скажет
и даже не дышит когда не мерцает
в окне за окном самолет пролетает
и в каждом пролете виляя кометой
идут сыновья его лапами к свету
идут громовержцы его не взирая
на возраст вселенной, на подлинность рая
на каждом углу оставляют заметки
и в лужу и в ванну бросают монетки
пусть даже монетки здесь вовсе не ходят
а песни поют, а романы заводят
а пес наконец дочитает газету
и нету вселенной — вся канула в лету
зачем ходить по воде, если можно лежать
мы лежим, взявшись за руки, и смотрим на дно
на дне писатели, поэты и лунатики, сплошной бомонд
метро вдалеке — наша вселенная, мы плывем налегке вперед
через океан, через вселенную, через порог
выходим на следующей, не прислоняйся к двери
огни святого эльма черепашками ползут из рукавов, выходят из берегов,
заползают в карманы, лают из карманов тихенько на пассажиров
я хочу взять их за руку, но получается только тянуть за язык
чувствуешь счастье внутри толчками врывается в душу
мне кажется или это действительно кит проглотил эвкалипт?
включи телевизор, говорит кит, и уплывает подальше от греха наружу
зашли на посадку, пристегнули ремни, включили телевизор —
тыц!
вылетела пуля из телевизора и пробила дверь прямо по центру
ну и ладно, сказали мы, главное не убила никого,
а в дырку вделали увеличительное стекло
теперь дети смотрят на улицу, и когда солнце
щекочут солнечными зайчиками проходящие кактусы
хочешь посмеяться — попробуй мимо пройди;)
ладно, засиделись, ныряем!
и вот наши мысли в воде,
и мы отражения наших мыслей — сияем, сияем
любовь дарит свободу всегда и везде
а дальше мы сами все что нужно вселяем
люси бежит по небу с алмазами.
вот и вы на дне.
горько! — кричат золотые рыбки.
горько!
горько!..
божественный шрэк, виртуализация совести, все пингвины зассстыли на пастбище — пингвины-вегетарианцы, подумать только! в который раз просыпаешься посреди ночи и думаешь — какой зеленкой мажут раны деревьев? выросла борода до пояса, коса до колена, в коперниках ходил монах иероним по болоту и завидовал квакшам, громыхая цепочкой на шее. вот оно что, скажу вам, и вы тут же поверите — это прямой эфир, теле-трансляция с марса, из впадины. а там, как известно, шутить не любят с мокрицами.
бор зеленел, открывая законы вселенной. гоголь гуглил, поедая пучок черемши на базаре. спицын — теоретик подъезда номер тринадцать — вставлял себя в колесо голубого вагона. тд, тд, стучали колеса вагона безымянному вебмастеру в уши.
но самое смешное то, что вивальди Читать далее смеркалось
Уточка всё видит уточка всё
уточка всё видит уточка всё
слышит
уточка всё
знает про тебя
крокодил всё видит крокодил всё
крокодил всё видит крокодил всё
слышит
крокодил всё
знает про тебя
морская звезда всё видит морская звезда всё
морская звезда всё видит морская звезда всё
слышит
морская звезда всё
знает про тебя
морской ёж всё видит морской ёж всё
морской ёж всё видит морской ёж всё
слышит
морской ёж всё
знает про тебя
никуда тебе от них не скрыться
никуда тебе от них не уплыть
бери и играйся
полная ванна воды
Свет падает в объятия кормчего, и корабль плывет
на палубе нет зеленых космосов, но есть сиреневые
пятница на корме, суббота на палубе, обе шатаются —
выпили лишнего, розового, полусухого, но влюбленные
встало солнце за тучами, его не видно, дождь
луноход бороздит свои моря лунные и мечтает об электроовцах
на его пути нет преград, он прыгает как бабочка с камня на камень
и все, что ему надо — кусочек сыра с дырочкой. романтик.
в дверь выходит утром запах, а в окнах тишина — соседи на даче
проснулись кошки на третьем и рыбки в аквариуме, попугай умывается,
солнце встает, смотрит на всех, зевает, умывается, завтрак готовит —
солнце в июле такое пушистое, такое кучерявое
потом скрипит и щурится — ох уж этот дождь, ох уж эта сырость.
грибы. серенады. птицы. летят. ренессанс. идиллия. свет.
мимолетное счастье в глазах прохожего — увидел кораблики в луже,
стоит в грязи и улыбается — в этом году не будет затмения.
и вообще я люблю ее, подумал луноход.
объехал весь сыр по периметру и спустился на землю на крыльях.
смотрите, ангел! — дети кричали в песочнице, и что бы вы думали —
правда ангел, даже закрылки у него засветились от радости.
так в 4.44 пришло утро на землю.
кактус идет в уренгой, а если уренгоя нет, то в сорбонну
мысль муравья материальна, но он тоже раб своего полушария
с годами чувствуешь себя моложе, но все реже и реже
а в таком случае что же происходит с фокусником под сценой?
спит курган славы, приходят к нему вещие сны
я иду по дороге к себе, а если нет меня, то в себя прихожу
стоит часовой на пороге открытия, но руки в карманах
а в это время на площади давят танками гусениц
ходят по площади дворники, собирают зеленый свет в банки
можно упасть в пропасть, но она тоже где-то кончается
каждый раз приходишь в себя, но все чаще и чаще
а в котелке варится каша, которую даже собаки есть не хотят
земля в тебе крутится по часовой, а вода против
можно одеть шлем, войти в ее транс, начать целоваться
сидит в голове фокусник и на ксероксе себя размножает
а всем кажется, что это муравей взобрался на кактус и молится
Корову на прогулку вывел на поводке,
а соседка и говорит: почему без намордника?
а вдруг покусает…
повернулась корова,
посмотрела тогда на соседку голубыми глазами,
и как замычит: гав! гав! гав!
…не замечал за ней раньше такого.
панды идут по городу
у города нет сил сопротивляться
в каждой панде сидит гипербореец
в каждом гиперболе сидят иностранцы
а в каждом мальчике сидит девочка
а в каждой девочке сидит панда
вот оно, семизвучие глобуса,
вот оно, расписание танца
менавіта гэтага я і чакаў
менавіта гэтым я і душыўся
а в каждом бивисе сидит шакал
а в каждом шагале сидит ниндзя
как говорится, нельзя ам-ам —
мол, вышел возраст и все такое
но в каждом мальчике гвинея-бисау
и в каждой девочке есть что-то
а что же делать, спросите вы?
и я отвечу. а может и не отвечу.
в любом случае, нам хватит травы,
чтобы придумать друг с другом встречу.
и тут панда как вылезет из меня
и как завопит: а дайте-ка грогу!
гиперболоид сидит в каждой панде
я дал бы грогу, да пью помногу.
в каждой дороге сидит свинух
да здравствует мысль в первозданном хаосе
я бы жил в каждом из вас
да все не возьмусь извлечь корень из квадрата глобуса.
вот.