Корову на прогулку вывел на поводке,
а соседка и говорит: почему без намордника?
а вдруг покусает…
повернулась корова,
посмотрела тогда на соседку голубыми глазами,
и как замычит: гав! гав! гав!
…не замечал за ней раньше такого.
Рубрика: Personal best
Лучшие произведения во всех жанрах на вкус автора, никаких умолчаний
глиссандо
отпразднуем твое пятисотлетие!
да здравствуют серебряные джунгли!
в колхозе имени ивана иванова
растут деревья сильной глубины
там впадина, зовут мари иванна
там джомолунгма имени пике
гуингмов сонм летает над равниной
и вещий боткин нить свою прядет
разумен путь его по льдам и ноосфере
размерен шаг его, и удаль, и азарт
и в каждом шаге трубы и тромбоны
и с каждым шагом музыка сильней
а ты стоишь на цыпочках в прихожей
и созерцаешь волны во вселенной.
нетранспонирующий инструмент.
«давай глиссандо!» — зрители кричат.
глиссандо выбрало тебя свои героем,
такие финики, мой друг, крепись.
salut!
chin-chin!
моя любовь с той стороны
дитё из стакана (насмотрелся кар вая:)
закат. рассвет
мурашки по коже ползут в муравейник
мыши грызут остатки луны
бежит человек в квадрате окна
звезды падают — они пьяны
черные бусины междуречий
колышется море стекая в трубу
звезды в небе ноги на плечи
черным тучам кладут
горы бросают булыжники в море, чтобы вернуться опять
птица смотрит рыбе в глаза и плывет
снежинки стоят на краю зимы
солнце идет вперед
…дождь промочил сандали серому волку
собрал он манатки и ушел в зоопарк.
а ты оставайся, я подожду…
портрет
небо рисует капли на твоей судьбе
а ты сидишь в клетке и жаришь яичницу
небо ложится каплями на твой холст
а ты закрываешь глаза и сходишь с ума
возьми зеленую краску, одень в полоску халат,
свет упадет на подпись и с крыш уйдут акварели
поставь печать на ружье, сними шляпу
в подвале стучат капли из труб, падая прямо в лицо
смешаны краски, танцуй наугад, восхищайся наощупь,
трогай глазами предметы в ее рукавах,
пока не уйдет ощущение праздника в гости внезапно
гитара в руках, на стене пикассо, поёт святозар
солнце встает
хотя бы дыши
еще один день
еще один день ничего не решает — ведь ты был уже битником,
ты был уже демоном, был уже гротом, данайцем и сволочью,
вот на пути твоем встал золотой карфаген и распался на катышки,
вот на груди твоей вырос шиповник и вышли из глаз полки,
вот чередою летят журавли и пищат крокодилы, прижатые дверью в астрал,
вот говорит заратустра: «кто, как не ты», и ты проплываешь еще три пятьсот в глазах ее на восток,
«дай мне побыть таким же, как я», — говоришь, и глотаешь слова, и ныряешь,
дышишь наощупь, бредешь по вагону вперед, но земля по-прежнему вертится — не устоять.
падаешь. пьешь ее звуки. дышишь теплом. качаешься по полу. спишь. запиваешь вином.
видишь во сне
всех, кто уснул и не спит, и не видит не зги, и влетает в окно,
как будто все ясно и так.
близкие так далеко, но с тобой им легко
и приятно. и вот
самолет
когтями скребет
землю,
чтобы земля застонала и отозвалась,
чтобы лететь и смотреть на нее свысока,
чтобы по-прежнему в море впадала река,
чтобы трава пробивала асфальт и бетонный колпак,
чтобы стянула с себя полотенце радуга и станцевала гопак,
чтобы мушка-дрозофила родилА богатыря,
и чтобы завтра снова проснулся я.
еще один день…
о том, как мир к василькову в гости пришел
и тут иван иваныч васильков почувствовал курс хвостатый кометы. на вкус она была синеглазой блондинкой в широкой юбке, и не смела глаза поднять от священного трепета перед ним в поле, когда гроза и гром гремит в небесах. но ритм ее выдавал совсем другую суть, и светился окненный шар, и голоса уносились в будущее в цифровых видах.
и когда комета падала, на ладошке появлялось маленькое облако, как будто в долине гейзеров выпадал снег и таял ровно пять секунд у нее на ресницах. в ногах была теплота, и несмотря на дождь за краем палатки, в ногах была теплота. в душе рождалось слово, и несмотря на пальцы под дождем на ногах, в душе была теплота. словно плеснул дядя семирукий в мир серебра, и трелью соловьиной пролилось оно под пол, и взошли цветы на стенах и пальмы.
— моя любимая, — подумал он. — я шел сквозь моря и океаны, и смотрел видео про черные дыры, и нарекал себя космонавт, и горбился под тяжестью ног своих, и плакал от ряби в глазах навзрыд. а она крутилась и вертится, до сих пор называет меня по имени-отчеству, намазывает на бутерброд и не знает, что я летаю вдоль. солнце было на пути моем, и я взял его, чтобы увидеть пальцы твои в волосах, и спел для него, и песня его была во мне.
— моя любимая, — подумал он. — я видел ястребов в вышине твоей, и летел за ними вслед, и стал как птица сам. я слышал жаворонка в поле твоем, и звал его на руку, и отпускал обратно, когда он домой прилетал. я трогал скелет в твоем шкафу за плечевой сустав, и прощал ему неведение, и так пока он в объятья ко мне не упал, и лишь тогда возвратил ему ребро наугад. Читать далее о том, как мир к василькову в гости пришел
ай, ловъю
старик сидел и рыбку ловил. «рыбка, ловись! рыбка, ловись!» — причитал, и она его иногда слушалась. подходила, брала крючок щупальцами, клала в рот его нежными губками и била хвостом в поплавок — мол, вот она я, возьми меня такой, какая я есть, полюби меня, старик, беленькую, полюби меня, старик, черненькую.
старик не выдерживал и тянул удочку вверх. нежно так тянул и бережно, выбрасывал рыбку на берег, садился с ней рядом и вздыхал. «вот еще одна попалась», — думал про себя, и гладил ее по подмышке. затем раскатывал газету на коленке и самокрутку крутил, отвернувшись. рыбка дышала тяжело, но была счастлива и била хвостом, задыхаясь.
— ммм? — говорил старик, свернув цигарку и предлагая рыбке затяжечку. но та молчала и только смотрела на него глазами влюбленными, не понимая.
— на! — говорил старик, и обдувал рыбку запахом жасмина из легких. Читать далее ай, ловъю
человек столкнулся с ледоколом
человек столкнулся с ледоколом, и думает:
а не грек ли он?
такой же прямой нос, те же чорные волосы…
человек столкнулся со вселенной, и говорит:
начинаем понимать друг друга с полусмайла!
а что, вполне возможно, если не сжиматься.
человек столкнулся с зеркалом, и замер:
что умеет эта кукла такого, чего не можешь ты?
человек столкнулся с айсбергом, и улыбнулся:
айсберги ведь тоже когда-то были людьми ;)